Остров Эгина, со всех сторон изрезанный красивыми бухтами, удостоился стать местом упокоения наиболее почитаемого из современных греческих святых — святителя Нектария Пентапольского.
Свят. Нектарий провел на Эгине последние годы своей жизни. Он основал здесь женский монастырь, который в наши дни является излюбленным местом паломничества православных греков.
Остров Эгина был заселен одним из первых среди всех греческих островов. Люди поселились там за 2200 лет до Рождества Христова.
С восьмого по четвертый век до Рождества Христова остров процветал, будучи крупнейшим центром торговли на морском пути из Пелопоннеса на север Греции. Монеты, которые чеканили на Эгине, стали первой греческой валютой, использовавшейся для торговли со всем восточным миром, как и эгинская система мер и весов. Остров также славился знаменитыми скульпторами и мастерами ремесел. В 459 году до Рождества Христова многовековое соперничество с Афинами в торговой, спортивной и военной областях стало причиной вторжения афинян на Эгину. Захватчики выгнали с острова местных жителей и сами заселили его. И хотя коренным эгинцам спустя шестьдесят лет позволили вернуться, торговля на Эгине постепенно пошла на убыль. Подобно многим греческим островам, в девятом веке местные жители постоянно страдали от набегов арабских пиратов, которые базировались на Крите, и в конце концов на острове не осталось постоянных жителей. В числе жертв арабских набегов оказались св. Афанасия Эгинская (она жила и умерла на Эгине в первой половине девятого века), и преп. Феодора Солунская младшая, которая ушла на север и достигла святости вдали от родного дома. В средние века Эгину оккупировали попеременно франки и венецианцы. В 1537 г. на остров напал печально известный турецкий адмирал Барбаросса; он убил много местных жителей. Однако Эгина пала под натиском турок лишь в 1715 году, после пяти веков венецианского правления. В 1826 г, после освобождения от турецкого ига, на Эгине временно разместилось новое греческое правительство, и остров отчасти вновь обрел свою былую значимость.
Монастырь Святой Троицы
Монастырь Святой Троицы, основанный свят. Нектарием Эгинским, расположен в сухой гористой местности на месте «Старого Города» — Палеохоры. С четырнадцатого по семнадцатый века Палеохора была густо населена, так как частые набеги пиратов на прибрежные населенные пункты заставляли эгинцев уходить вглубь острова. За эти несколько столетий здесь было построено 300 церквей и фамильных часовен — феноменальное количество для такой крохотной территории. Сейчас их осталось тридцать пять. Расположены они на горе напротив монастыря и все, за исключением двух самых больших, открыты для молящихся. В некоторых из них еще сохранились древние фрески. Так приятно утром в одиночку обойти эту святую гору и подняться на вершину, вдыхая аромат нагретого солнцем шалфея и мириад диких цветов. 
Стоящая здесь большая часовня в честь свят. Дионисия Закинфского была для свят. Нектария излюбленным местом молитвы.
Святитель Нектарий Эгинский родился 1 октября 1846 года во фракийской деревне Силиврия в семье Димаса и Василики Кефалас и был крещен с именем Анастасий. Семья жила в крайней нищете, а мальчик хотел учиться. Поэтому в возрасте тринадцати лет он уехал в Константинополь и нанялся там на работу помощником в лавке. Среди рассказов о детстве святого есть хорошо известная история о его отъезде из Силиврии. Не имея денег на дорогу, Анастасий пришел в порт и умолял капитана одного фрегата, отплывавшего в Константинополь, взять его на борт. Капитан ответил резким отказом и приказал отдать швартовы и трогаться в путь. Однако корабль не мог сдвинуться с места. Команда несколько раз проверила и перепроверила работу моторов, но никакой неисправности обнаружено не было. Капитан в раздражении поднялся на палубу. Тут взгляд его упал на одинокую фигурку мальчика, который все еще стоял на пирсе, и капитан прокричал ему: «Поднимайся на борт!» Как только мальчик ступил на корабль, судно отчалило от берега и бодро поплыло в открытое море. Но на этом неприятности для Анастасия не закончились: хотя капитан и пустил его на корабль, предстояла еще встреча с контролером, проверявшим у пассажиров билеты. Когда контролер приблизился к нему, мальчик разволновался и заплакал. Его плач привлек внимание одного молодого человека с острова Хиос по имени Хоремис. Он выслушал рассказ ребенка и оплатил ему билет.
К радости Анастасия через несколько лет ему удалось устроиться куратором учащихся Константинопольского подворья храма Гроба Господня и уйти из лавки. Он помогал работать с младшими классами, и за это ему разрешали учиться в старших. В двадцать два года он уехал из Константинополя на остров Хиос и там семь лет проработал школьным учителем в деревне Литион, вдохновленный примером святого восемнадцатого века, проповедника и учителя Космы Этолийского. В двадцать два года он поступил в монастырь Неа Мони на Хиосе и в 1876 году был пострижен в монашество с именем Лазарь. Он носил это имя недолго, так как менее чем через год его рукоположили в сан диакона с именем Нектарий.
Вскоре для него нашелся покровитель в лице богатого жителя Хиоса Иоанна Хоремиса, который по воле Промысла оказался дядей того молодого человека, что оплатил ему билет на корабль на пути из Силиврии. Тогда, много лет назад, Хоремиса необыкновенно растрогал рассказ племянника о бедном мальчике, и когда он узнал, что монастырский дьякон — это и есть тот самый маленький силивриец, сердце его переполнилось радостью. Видя в таком совпадении Промысел Божий, он отправил иеродьякона Нектария учиться в Афины. Потом молодой монах поехал в Александрию, где обрел покровителя в лице Александрийского Патриарха Софрония. Тот послал его обратно в Афины для завершения богословского образования.
Успешно окончив курс, Нектарий вернулся в Александрию и в 1886 году принял сан священника. Менее чем через три года Патриарх возвел его на епископскую кафедру, и он стал митрополитом Пентаполисским и викарным епископом от Каира. Патриарх и прихожане епархии очень любили нового Митрополита за его добродетельную жизнь, мудрость и скромность, но были у него и враги — некоторые из числа епархиального
духовенства, завидовавшие его быстрому взлету. Они оклеветали его, обвинив не только во взяточничестве и аморальном поведении, но даже в стремлении посредством интриг занять Патриарший престол. Враги действовали так настойчиво, что Патриарх Софроний поверил клевете и в ярости изгнал Нектария из Патриархата без всякого суда или возможности защититься.
Пути Господни неисповедимы, и следуя Его таинственному промыслу, Нектарий вынужден был всю оставшуюся жизнь просить церковных иерархов восстановить его доброе имя. Два последующих Патриарха Александрии, Вселенский Константинопольский Патриарх и несколько сменивших друг друга афинских архиепископов сочли политически нецелесообразным (или просто не имели достаточно мужества) вступиться за оклеветанного Святого. Никто даже не удосужился проверить голословные обвинения против него.
Клевета и праздные слухи следовали за ним и в Грецию. К тому же Александрийский Патриарх послал туда двусмысленное письмо с объявлением о запрещении его в епископском служении. В течение целого года после своего возвращения свят. Нектарий не мог получить от Министерства по делам религии даже самое скромное место. Все эти долгие месяцы хозяйка, у которой он снимал комнату, проявляя милосердие, позволяла ему жить у нее даже тогда, когда он не мог платить. Она готовила ему горячие обеды и ухаживала за ним, если он заболевал. Целый год Нектарий обращался с просьбой предоставить ему возможность работать, и наконец его назначили странствующим проповедником в сельские районы острова Эвбея. Однако клевета, зародившаяся в Константинополе, скоро достигла и этих мест. Он увидел, что скандальные слухи вызывают сильное смущение среди тех, кому он более всего желал служить. Опечаленный, он вынужден был уехать. Потом он служил проповедником в одной из епархий к западу от Афин, а в 1894 году ему предложили место директора церковной школы Ризариоса в Афинах.
Один из студентов свят. Нектария по имени Панайотис Бразиотис, который впоследствии стал профессором богословия и преподавал в Афинском университете, рассказывал, что новый директор быстро заслужил уважение студентов, преподавателей и администрации не только своим богатым знанием философии и богословия, но и своей святой жизнью. Всем запомнился один случай, когда вместо того, чтобы наказать за драку двоих мальчишек, владыка Нектарий горестно заметил, что это он сам недостаточно хорошо воспитывал этих детей, а потому и отвечать за них должен сам, и наложил на себя строгий пост. Видя это, виновные со слезами раскаяния умоляли его снять с себя пост.
Вспоминают и еще один характерный случай: как-то заболел и попал в больницу один из уборщиков школы. Он был крайне расстроен, так как долгое отсутствие означало потерю работы. Свят. Нектарий, зная, что семью этого человека в случае потери их кормильцем работы ждет полная нищета, приходил рано утром до начала занятий и потихоньку делал за уборщика его работу. Потом уборщика выписали из больницы, и он на следующее же утро поспешил на работу. Он боялся, что его за это время уволили, но когда пришел, увидел митрополита Нектария, спокойно чистившего школьные туалеты, как и во все предыдущие дни, пока болел уборщик.
Биограф свят. Нектария архимандрит Иоаким Специерис, знавший Святого еще в годы его работы в этой школе, вспоминает, как тот, говоря о первостепенных ценностях, выразил мысль, которая, быть может, дает нам некий ключ к пониманию его отношения к собственному своему положению гонимого внутри
Церкви: «Когда человек приходит к пониманию своего предназначения и видит, что является чадом Всесовершенного Бога, он с презрением смотрит на блага мира сего. Да, добродетельный человек в этом мире терпит искушения и унижения; но в глубине его сердца живет радость, потому что совесть его спокойна. Мир ненавидит и презирает добродетельных людей, и все же завидует им, ведь, как говорили наши предки, добродетелью человека восхищаются даже его враги».
Имея богатейший запас богословских знаний, свят. Нектарий был богословом еще и в другом, непонятном многим современным ученым смысле, он воспринимал богословские принципы не только умом, — они жили у него в сердце. Он много и плодотворно писал. Одни только писательские труды могли бы стяжать ему славу: из-под его пера вышли десятки книг и брошюр по богословию, философии, апологетике, церковной истории и исследования, посвященные народному благочестию. Сборники его широко известных гимнов Божией Матери входят в мировую сокровищницу церковных произведений двадцатого века. В наши дни его книги пользуются огромной популярностью в православной Греции, цитаты из них звучат там повсюду. Его считали своим духовным отцом такие светильники двадцатого века как о. Филофей Зервакос Паросский и о. Амфилохий Макрис с острова Патмос.
К нему приходило и много мирян, желавших исповедаться и получить духовный совет. Среди них были женщины, стремившиеся к монашеской жизни, и свят. Нектарий надеялся, что сможет организовать для них монастырь недалеко от Афин. Ему рассказали о разрушенном монастыре на острове Эгина возле Палеохоры — «Старого Города», и в сентябре 1904 года он отправился туда в сопровождении своих трех духовных дочерей. Они нашли там часовенку в честь иконы Божией Матери «Живоносный Источник» и две крошечные кельи, за которыми ухаживала одна старушка, жившая на милостыню от местных христиан. Они вчетвером отслужили всенощное бдение и помолились о том, чтобы, если есть на то воля Божия, Он помог бы им восстановить монастырь.
На следующий день свят. Нектарий встретился с мэром Эгины Николаем Папасом, и тот пообещал отремонтировать сохранившиеся кельи и официально передать ему здания монастыря в собственность. Монахини остались на Эгине, по воскресеньям и праздникам архимандрит Феодосий из соседнего монастыря Хрисалеондиса посылал одного из священников служить в их часовне службу. Свят. Нектарий до 1908 года продолжал работать директором школы Ризариоса, а потом вышел на пенсию и переехал жить в созданный им общежительный монастырь, в котором со временем число монахинь достигло тридцати трех. Первой настоятельницей монастыря стала слепая монахиня Ксения, одна из самых близких свят. Нектарию духовных дочерей, добродетельная молодая женщина, имевшая милостивое сердце. Сейчас рассматривается вопрос о ее канонизации. И хотя в наши дни здесь живет всего около десяти монахинь, монастырь процветает благодаря ежегодно приезжающим сюда десяткам тысяч паломников.
В 1995 году Сестра Феодосия, последняя из монахинь, знавшая свят. Нектария, рассказала историю своего поступления в монастырь:
«Когда мне было десять лет, я пришла с другими деревенскими девочками в этот монастырь и попросила Геронду (старца Нектария) позволить нам остаться в монастыре. Он улыбнулся и сказал: «Идите домой, а когда еще немножко подрастете, я возьму вас. » Мы ушли домой и вернулись на следующий год в тот же самый день со словами: «Вот, мы немножко подросли. Вы нас теперь возьмете?» И он нас взял, и везде водил вместе с собой за ручку».
Сестра Феодосия стала прекрасной певчей и вспоминала потом, как святой часто выходил из алтаря, когда она стояла на клиросе, и говорил ей: «Пой, пой, мой соловей!»
В одной из монографий о жизни Святителя записаны его слова, сказанные молодым монахиням об их монастыре. Сейчас они воспринимаются как пророчество: «Я строю для вас маяк, а Бог зажжет в нем свет, который будет сиять на весь этот большой и широкий мир. Многие увидят этот свет и придут сюда, на Эгину».
В первые годы существования монастыря шестидесятилетний владыка Нектарий не только выполнял обязанности духовного отца обители, но и занимался тяжелым физическим трудом — обрабатывал огород, носил воду, таскал камни для постройки новых келий. К тому же он хорошо знал сапожное дело и сам чинил обувь монахиням и работникам. Его прозорливость и неизменное молитвенное состояние души не могли укрыться от людей, и скоро о нем заговорили как о старце. Монастырь стал местом паломничества для людей всякого звания и положения — известных и простых. По приглашению свят. Нектария в обитель приехал отец Савва с острова Калимнос (впоследствии канонизированный с именем Савва Новый). Он учил сестер византийскому пению и иконописи. После кончины свят. Нектария он пробыл здесь еще какое-то время, а потом вернулся на остров Калимнос.
Даже здесь, на Эгине, где свят. Нектарий жил практически в уединении, лукавый не желал оставить его в покое и снова воздвиг против него гонение, действуя через нескольких священников, завидовавших его славе духоносного старца и потому обвинивших его в безнравственности. Было проведено расследование, обвинение было снято, но мирный дух обители и мирян, ее посетителей, был потревожен этим очередным проявлением зависти среди духовенства.
Биограф свят. Нектария записал отрывок из своего разговора с Константином Сакорафосом из Ламии, который общался со святым в годы его жизни в обители: «Что сказать Вам, отец Иоаким? После того, как он поселился в монастыре на Эгине, он жил, уподобясь бесплотным духам; он стал, как ангел и вел небесную жизнь».
Архиепископ Титос Матфиакис отмечает:
Его простое, бесхитростное поведение, доброта сердца, крайнее смирение в сочетании с необыкновенной образованностью производили глубокое впечатление… Не будет преувеличением сказать, что усиление религиозного чувства у греческого народа в конце прошлого — начале нынешнего века произошло во многом благодаря вдохновенным, исполненным веры проповедям свят. Нектария… После его проповедей неверующие и враги Христианской веры становились ревностными христианами; клеветники и обвинители оказывались безоружными; скупые, немилостивые сердца открывались для помощи бедным.
В последний год своей жизни свят. Нектарий страдал циститом и много месяцев мучался от жестокой боли. Он отказывался от помощи медиков, утешаясь долгими прогулками через горы в соседний монастырь, где молился у иконы Богоматери «Хрисалеондиса» («Золотая Царица»). В последние месяцы жизни его отвезли в Афины в больницу «Аретеон». Там он был помещен в палату для бесплатных больных и через пятьдесят дней тяжких страданий 8 ноября 1920 года отошел ко Господу в возрасте семидесяти четырех лет.
И уже в тот момент, когда душа его разлучилась с телом, началось обильное излияние чудес по молитвам святого Нектария. Сиделка, готовившая его тело к погребению, сняла с него свитер и положила на край постели больного, который много лет пролежал парализованным. Через несколько мгновений воздух в палате наполнился чудесным благоуханием, и этот больной поднялся с постели, оказавшись исцеленным. Благоухание быстро распространялось по всей больнице, работники больницы и пациенты начали выходить в коридоры и спрашивать, откуда идет это благоухание. В той комнате, куда временно положили тело святого, аромат был так силен, что эту комнату потом не могли использовать несколько дней, несмотря на то, что все время держали открытыми окна. Эта комната потом стала часовней свят. Нектария Эгинского.
Тело Святителя было перевезено на Эгину и погребено во дворе основанного им монастыря. Через несколько лет после погребения, по греческой традиции, его гроб вскрыли, с тем чтобы вымыть и снова похоронить лежащие в нем косточки. К изумлению духовенства и монахинь, участвовавших во вскрытии, тело оказалось полностью нетленным, будто он только что заснул, и даже одежда выглядела так же, как в день погребения. О вскрытии заранее никому не сообщали, иначе собрались бы толпы народа. Одна женщина, возвращаясь на такси с пляжа, с другого конца острова, почувствовала некий чудесный запах. Она была человеком нецерковным, над ее юной душой уже тяготел грех и дурная репутация, но благоухание заставило ее попросить водителя остановиться и бегом поспешить к монастырю — узнать, что там случилось. Вид нетленных мощей святого Нектария так глубоко потряс ее, что она со слезами при всех начала рассказывать о своих грехах. Она исправила свою жизнь и стала православной.
После вскрытия нетленных мощей святого монастырь послал афинскому архиепископу Хризостому Пападопулосу телеграмму с вопросом: что теперь делать? Архиепископ приехал на Эгину посмотреть на мощи и, не веря в святость свят. Нектария, велел сестрам оставить тело лежать на воздухе в течение нескольких дней, а потом перезахоронить, чтобы останки истлели естественным путем. Простодушные монахини боялись Архиепископа и его власти, и потому подчинились. Однако два месяца спустя они снова открыли гроб и обнаружили, что тело Святого все еще абсолютно не тронуто тлением. Они положили мощи в часовенку возле могилки, поместив их в мраморную раку.
В 1934 году, через четырнадцать лет после кончины свят. Нектария, мимо монастыря проезжал один неверующий местный врач. Внезапно хлынул дождь, поднялась буря, и ему пришлось искать убежища в монастырском домике для гостей. Будучи наслышан о нетленных мощах свят. Нектария, доктор из любопытства пошел к раке и заглянул под тяжелую мраморную крышку. Невзирая на протест одной из монахинь, случайно заставшей его за этим занятием, он сдвинул крышку, чтобы взглянуть на мощи. Впоследствии он рассказывал: «Я был поражен, увидев, что там лежит владыка Нектарий, такой, каким мы все его знали. Его облик и выражение лица — все было абсолютно узнаваемо, и борода точно такая, как при жизни… А когда я дотронулся до его руки, то почувствовал, что она до сих пор покрыта кожей… она не была ни сухой, ни сморщенной». По воле Божией по прошествии нескольких лет мощи все же истлели, и теперь его глава в серебряной митре хранится в раке в монастырской церкви. Другие части мощей лежат рядом в серебряном яшичке.
Рассказы о чудесах, случившихся с момента кончины свят. Нектария и подтвержденных документально, заняли бы целые тома. Больные и одержимые получают от него исцеление, многих он предупреждает о той или иной грозящей им опасности; нередко он является тем, кому требуется наставление или утешение. Много раз он являлся больным со словами: «Возьми масла из лампады над моей могилкой и исцелишься».
Монастырь Святой Троицы постоянно открыт для паломников. Мощи свят. Нектария, его бывшая могилка и место, где он жил, можно посетить в любой день недели. Недавно у подножия монастыря была построена величественная базилика для паломников, которые тысячами приезжают сюда в летнее время и в дни памяти свят. Нектария.
Память свят. Нектария Эгинского празднуется 9 ноября (по старому стилю)/22 ноября по н.с.
просмотров (294)